3. Ночная трагедия |
Чтобы сделать дальнейшее изложение более понятным, я прилагаю план первого этажа поместья Стайлз. |
Дверь Т ведёт в комнаты прислуги. Они не соединены с правым крылом, где расположены комнаты Инглторпов. |
Около полуночи меня разбудил Лоуренс Кавендиш. |
Он держал в руке свечу, и по его лицу было сразу видно, что произошло нечто страшное. |
— Что случилось? — |
спросил я, приподнимаясь и пробуя сосредоточиться. |
— Маме очень плохо. |
У неё, похоже, какой-то припадок. |
И, как назло, она заперлась изнутри. |
Спрыгнув с кровати и натянув халат, я прошёл вслед за Лоуренсом через коридор в правое крыло дома. |
К нам подошли Джон и несколько до смерти перепуганных служанок. |
Лоуренс посмотрел на брата. |
— Что будем делать? |
Никогда ещё его нерешительность не проявлялась столь явно, подумал я. Джон несколько раз сильно дёрнул дверную ручку. |
Все было напрасно: дверь заперли изнутри. |
К этому моменту все обитатели дома были уже на ногах. |
Из комнаты доносились ужасные звуки. |
Надо было срочно что-то предпринять. |
— Сэр, попытайтесь пройти через комнату мистера Инглторпа, — предложила Доркас. — |
Боже мой, как она мучается, бедняжка! Похоже, что среди всех обитателей дома, столпившихся в коридоре, не было видно только Альфреда Инглторпа. |
Джон вошёл в его комнату. |
Сначала в темноте ничего нельзя было разобрать, затем на пороге появился Лоуренс, и в тусклом свете свечи нашему взору предстала пустая комната и кровать, в которой явно не спали в ту ночь. |
Бросившись к двери в комнату миссис Инглторп, мы увидели, что она тоже заперта или закрыта на засов. |
Положение было отчаянное. |
— Господи, что же нам делать, сэр? — воскликнула Доркас. |
— Надо взламывать дверь. |
И вот что — пусть кто-нибудь спустится и разбудит Бэйли, чтобы он срочно бежал за доктором Уилкинсом. Давайте ломать дверь. Нет, постойте. |
Есть же ещё дверь из комнаты Цинции. |
— Да, сэр, но она заперта на засов. |
Её никогда не открывают. |
— Надо все-таки проверить. |
Пробежав по коридору, Джон влетел в комнату Цинции, где увидел Мэри Кавендиш. |
Она пыталась растолкать девушку, но та, однако, спала чрезвычайно крепко. |
Через несколько секунд он пробежал обратно в комнату Инглторпа. |
— Бесполезно, она тоже заперта на засов. |
Будем ломать эту дверь, она, кажется, потоньше, чем дверь в коридоре. |
Все навалились на эту проклятую дверь. |
Наконец она поддалась, и мы с оглушительным грохотом влетели в комнату. |
При свете свечи, которая по-прежнему была в руках у Лоуренса, мы увидели на кровати бьющуюся в конвульсиях миссис Инглторп. |
Рядом валялся маленький столик, который она, видимо, перевернула во время приступа. |
С нашим появлением ей стало немного легче, и несчастная опустилась на подушки. |
Джон зажег газовую лампу и приказал горничной Анни принести из столовой брэнди. |
Я открыл засов на двери, ведущей в коридор, а он тем временем побежал к матери. |
Понимая, что моя помощь больше не понадобится, я повернулся к Лоуренсу и хотел было предложить оставить их. Но слова замерли у меня на устах. |
Никогда в жизни я не видел более страшного человеческого лица. |
Свеча дрожала в его трясущейся руке, и воск капал прямо на ковер. Лоуренс был белый как мел, его неподвижный, полный смертельного ужаса взгляд был устремлён куда-то мимо меня на противоположную стену. |
Он словно оцепенел. |
Миссис Инглторп стало, видимо, немного лучше, превозмогая удушье, она прошептала: |
«Теперь лучше… совершенно внезапно… как глупо… закрывать комнату…» |
На кровать упала тень. Я поднял глаза и увидел в дверях Мэри Кавендиш, которая одной рукой поддерживала Цинцию. |
Лицо девушки было очень красным, она все время зевала и вообще выглядела довольно странно. |
— Бедняжка Цинция, она так испугалась, — сказала Мэри тихо. |
На миссис Кавендиш был белый халат, в котором она работала на ферме. |
Это означало, что приближался рассвет. И действительно, тусклый утренний свет уже слегка пробивался сквозь шторы. Часы на камине показывали около пяти. |
Удушливый хрип заставил меня вздрогнуть. |
Было невыносимо видеть, как бедная миссис Инглторп опять начала биться в страшных конвульсиях. |
Мы стояли возле кровати несчастной не в силах ничем помочь. |
Тщетно Мэри и Джон пытались влить в неё немного брэнди. |
В этот момент в комнату уверенной походкой вошёл доктор Бауэрстайн. |
На какое-то мгновение он застыл, поражённый кошмарным зрелищем, а миссис Инглторп, глядя прямо на него прохрипела: |
«Альфред! Альфред» — и, упав на подушки, затихла. |
Доктор подбежал к кровати, схватил руки умирающей и начал делать искусственное дыхание. |
Дав несколько приказаний прислуге, он властным жестом попросил всех отойти. |
Затаив дыхание, мы ловили каждое его движение, хотя в глубине души каждый из нас догадывался, что состояние миссис Инглторп безнадёжно. |
По лицу доктора я понял — спасти умирающую он не в силах. |
Наконец он выпрямился и тяжело вздохнул. |
В это время в коридоре раздались шаги, и в комнату суетливо вбежал небольшого роста толстенький человечек, которого я сразу узнал. Это был доктор Уилкинс, лечащий врач миссис Инглторп. |
В нескольких скупых фразах доктор Бауэрстайн рассказал, как он случайно проходил мимо садовых ворот в тот момент, когда оттуда выезжала машина, посланная за доктором, и как, узнав о случившемся, со всех ног бросился в дом. |
Он грустно взглянул на усопшую. |
— Да, печально, весьма печально, — пробормотал доктор Уилкинс, — она всегда так перенапрягалась… |
несмотря на мои предупреждения, так перенапрягалась… |
Говорил же я ей: |
«У вас миссис Инглторп, сердечко пошаливает, поберегите вы себя…» |
Да, именно так ей и говорил: |
«Поберегите вы себя», — но нет, её желание сделать добро было слишком велико, да, слишком велико. |
Вот организм и не выдержал… |
просто не выдержал… |
Я заметил, что Бауэрстайн очень внимательно смотрел на доктора Уилкинса. |
Пристально глядя ему в глаза, он сказал: |
— Характер конвульсий был весьма странным. |
Жаль, что вы опоздали и не видели. |
Это было похоже на столбняк. |
Я бы хотел поговорить с вами наедине, — сказал Бауэрстайн. — |
Он повернулся к Джону: |
— Вы не возражаете? |
— Конечно, нет. |
Все вышли в коридор, оставив их вдвоём. Было слышно, как изнутри заперли дверь. |
Мы медленно спустились вниз. |
Я был очень взбудоражен: |
от моего пытливого взора не ускользнула странность поведения доктора Бауэрстайна, и это породило в моей разгорячённой голове множество догадок. |
Мэри Кавендиш взяла меня за руку. |
— Что происходит? |
Почему доктор Бауэрстайн ведёт себя так необычно? |
Я посмотрел ей в глаза. |
— Знаете, что я думаю? |
— Что? |
— Слушайте. — |
Я понизил голос до шёпота и, убедившись, что рядом никого нет, продолжал: |
— Я уверен, что её отравили. |
Не сомневаюсь, что доктор Бауэрстайн подозревает именно это. |
— Что?! — Глаза Мэри округлились от ужаса. |
Она попятилась к стене и вдруг издала страшный вопль: |
— Нет! Нет! Нет!!! Этого не может быть! От неожиданности я вздрогнул. |
Мэри бросилась вверх по лестнице, я побежал следом, боясь, что она лишится чувств. |
Когда я догнал её, миссис Кавендиш стояла прислонившись к перилам. Лицо её покрывала смертельная бледность. |
Отстранившись от меня, она произнесла: |
«Нет, нет, прошу вас, оставьте меня. |
Мне надо немного побыть одной и успокоиться. |
Идите вниз». |
Нехотя я подчинился. |
Спустившись, увидел в столовой Джона и Лоуренса. |
Некоторое время мы молчали, затем я сказал то, что было, наверное, у всех на уме: |
— Где мистер Инглторп? |
Джон пожал плечами: |
«В доме его нет». |
Наши глаза встретились. |
Где был Альфред Инглторп? |
Его отсутствие было очень странным. |
Я вспомнил последние слова миссис Инглторп. |
Что они означали? |
Что бы она сказала, если бы умерла несколькими минутами позже? |
Наконец сверху послышались шаги. Оба доктора спустились вниз. |
Доктор Уилкинс был очень взволнован, хотя и пытался скрыть это. |
Он обратился к Джону с необычайно торжественным и важным видом: |
«Мистер Кавендиш, мне требуется ваше разрешение на вскрытие». |
— Неужели это необходимо? — |
с дрожью в голосе спросил Джон, и его лицо передёрнулось. |
— Абсолютно необходимо, — сказал Бауэрстайн. |
— Вы хотите сказать… |
— Что ни я, ни доктор Уилкинс не можем дать заключения о смерти без вскрытия. |
Джон опустил голову. |
— В таком случае у меня нет другого выбора, как дать согласие. |
— Спасибо, — быстро сказал доктор Уилкинс. — |
Мы предлагаем провести вскрытие завтра или даже лучше сегодня вечером. — |
Он посмотрел в окно. |
Боюсь, что при сложившихся обстоятельствах официальное освидетельствование трупа неизбежно. Но не беспокойтесь: это всего лишь необходимая формальность. |
Все замолчали, и доктор Бауэрстайн, вынув из кармана два ключа, протянул их Джону. |
— Это ключи от комнат Инглторпов. |
Я их запер и думаю, что лучше пока туда никого не пускать. |
Раскланявшись, оба доктора удалились. |
Уже некоторое время я обдумывал одну идею и теперь решил, что пришло время поделиться ею с Джоном. |
Мне, однако, следовало делать это крайне осторожно, так как Джон до смерти боялся огласки и вообще принадлежал к тому типу беззаботных оптимистов, которые не любят готовиться к несчастью заранее. |
Его будет нелегко убедить в разумности моего предложения. |
С другой стороны, вопросы светского приличия куда меньше волновали Лоуренса, и я мог рассчитывать на его поддержку. |
Настал момент, когда надо было брать бразды правления в свои руки. |
— Джон, — сказал я, мне хочется кое-что предложить тебе. |
— Я весь внимание. |
— Помнишь, я рассказывал о моем друге Пуаро? |
Это тот самый бывший знаменитый бельгийский сыщик, который сейчас живет в Стайлз Сент-Мэри. |
— Конечно, помню. |
— Так вот, я прошу твоего согласия, чтобы он занялся этим делом. |
— Прямо сейчас, до результатов вскрытия? |
— Да, нельзя терять ни минуты, если… Если, конечно, здесь что-то нечисто. |
— Чепуха! — |
негодующе воскликнул Лоуренс. — |
Все это сплошная выдумка Бауэрстайна. |
Уилкинсу и в голову это не приходило, пока Бауэрстайн не поговорил с ним. |
Каждый учёный на чем-нибудь помешан. |
Этот занимается ядами, вот и видит повсюду отравителей. |
Признаться, меня удивила эта тирада Лоуренса: |
он весьма редко проявлял эмоции. |
Что касается Джона, то он явно колебался. |
Наконец он сказал: — Я не согласен с тобой, Лоуренс. |
Думаю, Хастингс прав, хотя я хотел бы немного подождать с расследованием. |
Надо во что бы то ни стало избежать огласки. |
— Что ты, Джон, — запротестовал я. — Никакой огласки не будет. |
Пуаро — это сама деликатность. — В таком случае поступай как знаешь. |
Я решил не терять времени, хотя и позволил себе на пять минут задержаться в библиотеке, где отыскал в медицинском справочнике симптомы отравления стрихнином. |
— Да, сэр! Но где вы его нашли? Я же обыскала весь дом! |
— В том-то и дело, что вчера ключ был совсем не там, где я нашёл его сегодня. |
Ладно, перейдём теперь к другому вопросу. |
Скажите, имелось ли в гардеробе хозяйки темно-зелёное платье? |
Доркас была удивлена неожиданным вопросом. |
— Вы уверены? |
— Да, сэр, вполне. — А у кого в доме есть зелёное платье? |
Доркас немного подумала. |
— У мисс Цинции есть зелёное вечернее платье. |
— Темно-зелёное? — Нет, сэр, светло-зелёное. — Нет, это не то… |
И что же, больше ни у кого в доме нет зелёного платья? |
— Насколько я знаю, нет, сэр. |
По лицу Пуаро нельзя было понять, огорчил его ответ Доркас или, наоборот, обрадовал. |
— Ладно, оставим это и двинемся дальше. |
Есть ли у вас основание предполагать, что миссис Инглторп принимала вчера снотворное? |
— Нет, вчера она не принимала, я это точно знаю, сэр. |
— Откуда у вас такая уверенность? |
— Потому что снотворное у неё кончилось. Два дня назад она приняла последний порошок. — Вы это точно знаете? |
— Что же, ситуация проясняется. |
Кстати, хозяйка не просила вас вчера подписать какую-нибудь бумагу? |
— Подписать бумагу? Нет, сэр. — Мистер Хастингс утверждает, что, когда он возвратился вчера домой, миссис Инглторп писала какие-то письма. Может быть, вы знаете, кому они были адресованы? — Не знаю, сэр. |
Меня здесь вчера вечером не было. Возможно, Анни знает. |
Хотя она так небрежно ко всему относится! |
Вчера вот даже забыла убрать кофейные чашки. |
Стоит мне ненадолго отлучиться, как все в доме начинает идти шиворот навыворот. |
Нетерпеливым жестом Пуаро остановил излияния Доркас. |
— Пожалуйста, не убирайте ничего, пока я не осмотрю чашки. |
— Хорошо, сэр. — Когда вы вчера ушли из дома? |
— Около шести, сэр. |
— Спасибо, Доркас, это все, что я хотел спросить у вас. |
Он встал и подошёл к окну. — Эти прекрасные клумбы восхищают меня! Сколько у вас, интересно, садовников? — Только трое, сэр. |
Вот когда-то, до войны, у нас было пять. |
В то время эту усадьбу ещё содержали так, как подобает месту, в котором живут джентльмены. |
Здесь действительно было чем похвалиться, жаль, что вы не приехали к нам тогда. |
А что теперь?.. Теперь у нас остались только старый Манинг, мальчишка Вильям и ещё эта новая садовница — ходит, знаете, вся расфуфыренная, — бриджи и все такое. Господи, что за времена настали! |
— Ничего, Доркас, когда-нибудь опять придут старые добрые времена, по крайней мере я надеюсь на это. |
А теперь пришлите мне, пожалуйста, Анни. |
— Да, сэр. Благодарю вас, сэр. |
Я сгорал от любопытства и, как только Доркас вышла, сразу воскликнул: — Как вы узнали, что миссис Инглторп принимала снотворное? |
И что это за история с ключом и дубликатом? |
— Не все сразу, друг мой. |
Что касается снотворного, то взгляните на это… — |
и Пуаро показал мне небольшую коробку, в которой обычно продаются порошки. |
— Где вы её взяли? |
— В шкафчике над умывальником. Это как раз и был номер шесть. |
— Думается мне, что это не очень ценная находка, так как последний порошок был принят два дня назад. |
— Возможно, однако вам тут ничего не кажется странным? |
Я тщательно осмотрел «номер шесть». |
— Да нет, коробка как коробка. |
— Взгляните на этикетку. |
Я старательно прочёл её вслух: |
«Принимать по назначению врача. |
Один порошок перед сном. |
Миссис Инглторп». |
Все как полагается! |
— Нет, друг мой, полагается ещё имя аптекаря. |
— Гм, это действительно странно. |
— Вы видели когда-нибудь, чтобы аптекарь продавал лекарство и не указывал при этом свою фамилию? |
— Нет. |
Я был заинтригован, но Пуаро быстро охладил мой пыл, бросив небрежно: |
— Успокойтесь, этот забавный факт объясняется очень просто. |
Послышались шаги, возвещавшие приход Анни, и я не успел достойно возразить своему другу. |
Анни была красивой, рослой девушкой. |
Я сразу заметил в её глазах испуг, смешанный, однако, с каким-то радостным возбуждением. |
Пуаро тотчас приступил к делу. |
— Послал за вами, так как надеялся, что вы что-нибудь знаете о письмах, которые вчера вечером писала миссис Инглторп. |
Может быть, вы помните, сколько их было и кому они предназначались? |
Немного подумав, Анни сказала: |
— Было четыре письма, сэр. Одно для мисс Ховард, Другое для нотариуса Уэллса, а про оставшиеся два я не помню, хотя, одну минуту… Да, третье письмо было адресовано Россу в Тэдминстер, он нам поставляет продукты. |
А вот кому было четвёртое письмо — хоть убейте — не помню. |
— Постарайтесь вспомнить, Анни. |
Девушка наморщила лоб и попыталась сосредоточиться. |
— Нет, сэр. Я, кажется, и не успела рассмотреть адрес на последнем письме. |
— Ладно, не расстраивайтесь. |
Это не имеет большого значения, — сказал Пуаро, и в его голосе я не заметил ни тени разочарования. — Теперь я хочу вас спросить по поводу ковшика с какао, который стоял в комнате миссис Инглторп. |
Она пила какао каждый вечер? |
— Да, сэр, какао ей подавалось ежедневно, и хозяйка сама его подогревала ночью, когда хотела пить. |
— Это было обычное какао? |
— Да, сэр, обыкновенное — молоко, ложка сахара и две ложки рома. |
|